22. Лемминкайнен спасается на зеленом острове от злых людей Похьелы
И вот собрался веселый Лемминкайнен в далекий путь. Простился он со своей любимой матушкой. Положил в мешок кадушку с маслом — чтобы на год хватило, припас свинины на два года и покинул родной дом. С катков, обитых медью, спустил он свой челн, натянул парус, взял в руки весло. Быстро мчится лодка, а Лемминкайнен еще подгоняет ее, чтобы быстрее плыла, чтобы легче скользила: — Ты плыви, челнок дощатый,
Как цветочек, по теченью!
Ветер, ты надуй мой парус
И гони ладью быстрее!
Пусть летит, как птица, лодка,
Пусть летит челнок еловый
Вдаль, на остров неизвестный,
На мысочек без названья.
Раскачали ветры легкую лодку и понесли по синему хребту моря. Плывет Лемминкайнен день и другой, качается по волнам месяц и два месяца. Девять морей уже переплыл. И вдруг потемнел воздух, зашумела буря. Опрокинули ветры дощатую лодку, и веселый Лемминкайнен упал в морскую пучину. Сильно гребет он руками, ловко правит ногой, дни и ночи плывет по бурным волнам. Немало времени прошло, и вдруг показалось на краю неба светлое облачко. Подплыл к нему Лемминкайнен поближе и видит — не облачко что, а песчаный мыс, зеленый остров. Еще немного проплыл Лемминкайнен и ступил наконец на твердую землю. Видит — стоит на острове дом, дверь открыта, хозяйка хлеб из печи вынимает, а дочки тесто месят. Говорит веселый Лемминкайнен: — Не покормишь ли меня, добрая хозяйка, не поднесешь ли герою кружку пива? Много дней и ночей носили меня по морю полны, голод мучит меня, совсем иссякли мои силы. Пожалела его добрая хозяйка. Зажарила она свинины, принесла кружку с пивом и подала Лемминкайнену, чтобы насытился голодный, чтобы вернулись силы к усталому. Поел он, попил, а потом спрашивает: — Скажи мне, добрая хозяйка, есть ли на этом острове местечко, где бы мог приютиться удалой охотник, веселый Лемминкайнен? Отвечает ему добрая хозяйка: — Пусть хоть сто мужей явится, хоть тысяча — для всех, кто пришел с миром, найдется место на этом острове. — А найдется ли здесь крыша, под которой мог бы я спать, и стол, за которым мог бы сидеть? — снова спрашивает Лемминкайнен. — Найдется здесь для тебя жилье, — отвечает ему добрая хозяйка. — Будет у тебя и дом с крышей, и двор со всем хозяйством. — А скажи мне, добрая хозяйка, — опять спрашивает Лемминкайнен, — есть ли на этом острове место, где мог бы я петь песни моего отца, повторять напевы моих дедов? — Пой, где хочешь, — отвечает ему хозяйка. — Хорошей песне повсюду место. Так и остался веселый Лемминкайнен на зеленом острове. Один год прошел, и другой кончился, а веселый Лемминкайнен живет, не зная ни забот, ни печали. Запоет он — и мед для него прямо по веткам сосен стекает, пиво из плетня ключом бьет, масло по сухим жердям сочится. Весь остров ему как родной дом. В каждой деревне ему рады. Куда ни придет Лемминкайнен, там веселье и песни, там смех и пляски. На радость девушкам обратил он прибрежный песок в жемчуг. Хозяйкам в утеху раскидал на полянах пруды. А в прудах утки плавают — щеки у них золотые, головки серебряные, лапы из красной меди. В какой дом ни войдет Лемминкайнен с веселой песней, там на столах уже дымятся миски, кружки пенятся пивом, пироги сами из печки выпрыгивают. Вот и третье лето кончилось. Стал Лемминкайнен готовиться в дорогу. Опечалились девушки на острове и говорят ему: — Оставайся у нас, веселый Лемминкайнен. Разве плохо тебе здесь жилось? Разве плохо петь с нами песни? Отвечает им веселый Лемминкайнен: — Есть у меня одно желание: хочу я снова увидеть отцовский дом, хочу собирать землянику на родных полянах, на своей родной земле сеять хлеб. Сколотил он себе новую лодку и отправился в путь. Подгоняют лодку быстрые ветры, несут но морю проворные волны. Немало времени прошло, и снова ступил Лемминкайнен на родную землю. Все здесь как было — тот же берег, та же пристань. На пригорках знакомые ели, на холмах — все те же сосны. Только нет его избы, в которой жил он со своей любимой матерью. А на том месте, где стояла изба, шумит теперь ветвями белая черемуха. Там, где был двор, поднялись молодые елочки. Где был колодец, вырос колючий можжевельник. Заплакал Лемминкайнен. Льет горькие слезы и говорит: Как цветочек, по теченью!
Ветер, ты надуй мой парус
И гони ладью быстрее!
Пусть летит, как птица, лодка,
Пусть летит челнок еловый
Вдаль, на остров неизвестный,
На мысочек без названья.
— Я играл вот в этой роще,
По камням я этим прыгал,
По траве я здесь катался,
Тут валялся на пригорке.
Кто ж унес избу отсюда,
Кто сломал родную кровлю?
Сожжено мое жилище,
Разметали пепел ветры…
Три дня и три ночи плачет веселый Лемминкайнен. Жаль ему разоренного дома, но еще больше горюет он о милой своей матушке: По камням я этим прыгал,
По траве я здесь катался,
Тут валялся на пригорке.
Кто ж унес избу отсюда,
Кто сломал родную кровлю?
Сожжено мое жилище,
Разметали пепел ветры…
— Мать, не ты ль меня кормила
И не ты ль растила сына?
Умерла моя голубка,
Нет родной моей на свете.
Стало тело горстью праха,
Ветлы выросли меж пальцев,
В головах шумят березы,
А в ногах терновник острый.
Вот мне, глупому, награда,
Вот, несчастному, возмездье
Все за то, что меч я поднял,
Что понес мое оружье
За черту земли туманной,
К избам Похьелы суровой!
Истреблен мой род за это,
Мать любимая убита!
Бродит он по заросшему пустырю, где раньше был его дом, и вдруг видит — тянется по земле едва заметный след. Пошел Лемминкайнен по этому следу. Через ноле вьется тропка, и Лемминкайнен идет через поле. В лесную чащу ведет след, и Леммипкайнен идет в лес. И привела его тропинка к маленькой избушке, что стояла у подножия высоких скал, посреди темного леса. Вошел Лемминкайнен в избушку, а там сидит его бедная мать. Обнял ее Лемминкайнен и говорит: — Матушка моя родная! А я уж думал, что нет больше тебя на свете. Все глаза я выплакал, пока тебя искал, все лицо слезами залил. Говорит Лемминкайнену мать: — Совсем уже рядом была моя смерть. И не видеть бы мне белого света, если бы не укрылась я в этой чаще, не спряталась в этом глухом лесу. Пришли люди Похьелы в наш край с мечами и копьями, дом обратили в пепел, двор опустошили — все искали тебя, злополучного. — Не горюй, матушка, — говорит ей Лемминкайнен, — прогони спою печаль. Поставлю я новую избу получше прежней, а со злыми людьми Похьелы — придет время — рассчитаюсь за твои слезы. И не ты ль растила сына?
Умерла моя голубка,
Нет родной моей на свете.
Стало тело горстью праха,
Ветлы выросли меж пальцев,
В головах шумят березы,
А в ногах терновник острый.
Вот мне, глупому, награда,
Вот, несчастному, возмездье
Все за то, что меч я поднял,
Что понес мое оружье
За черту земли туманной,
К избам Похьелы суровой!
Истреблен мой род за это,
Мать любимая убита!
© Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.