14. Илмаринен вместе с Вяйнемейненом едут в Похьелу свататься к дочери Лоухи
Рано утром, прежде чем встало солнце, поднялась красавица Анникки Илмарипена сестрица — и вышла на туманный бережок постирать белье. Выколотила его на катках, потом чнсто-начисто выполоскала и села отдохнуть. Посмотрела на небо, взглянула на море — вверху солнце блестит, внизу волны сверкают. Посмотрела назад, посмотрела вперед, и видит — чернеет что-то в устье реки, синеет что-то на морских волнах. «Может, это стадо крикливых гусей? — думает Анникки. — Или это стая сизокрылых уток? Если так, летите своим путем по небесным просторным дорогам!» Но не поднимаются утки, не взлетают крикливые гуси. «Может, это рыбья стая? — думает Анникки. — Может, это лососьи спины? Если так, спрячьтесь под воду, уходите скорее в глубь потоков!» Но не уходит под воду рыбья стая, не прячутся лососи в глубине морских вод. «Может, это еловая ветка качается на волнах? Или это подводный камень выглянул со дна моря? Если камень это, — пусть покроют его синие волны. Если ветка, пусть унесут ее пенистые гребни». Но не прячется под водой камень, не уносят волны еловую ветку. Это плывет вдоль берега дощатый челн. Борта у него красные, парус синий, нос украшен серебром, корма — золотом. — Уж не брата ли это корабль, — говорит Анникки, — уж не отцовский ли это челн? Тогда скорее плыви к родной земле, стань кормой к чужому берегу, носом повернись к нашей пристани. Если же чужой это корабль, пусть кормой повернется к нашей пристани, носом станет к своему берегу. Но не отцовский это челн и не чужой это корабль. Подплывает к пристани на туманном берегу, на мглистом мысу лодка Вяйнемейнена. Спрашивает его Анникки: — Куда ты, друг моря, торопишься? Куда, украшение Калевалы, твой путь лежит? Отвечает ей с лодки Вяйпемейнсн: — Еду я на рыбную ловлю, хочу за кинуть невод в глубине камышовых зарослей, там, где мечут икру лососи. Говорит ему Апиикки: — Вот сразу и видно, что это неправда. Разве сейчас рыба мечет икру? Да и где твои рыболовные снасти? Видела я, как выезжал на лов мой отец. В лодке у него лежал невод, на скамьях — багры, у руля — длинные шесты. А у тебя ничего нет. Скажи мне, Вяйнемейнен, правду: куда ты едешь, какое дело задумал? Отвечает ей Вяйнемейнен: — На охоту я выехал. Хочу гусей настрелять, пестрокрылых уток набить. Опять не верит ему Анникки: — Видно, смеешься ты надо мной, песнопевец! Видела я, как снаряжался на охоту мой отец. За спиной у него был лук, на поводке — собаки. Скажи мне правду, Вяйнемейнен: куда ты путь держишь? Отвечает ей Вяйнемейнен: — Держу я путь туда, где шумит сражение, где идет битва, где потоками струится богатырская кровь. — Нет, неправду ты говоришь, — отвечает ему Анникки. — Видела я, как мой отец уходил на великую битву, туда, где по колено в крови бьются храбрые мужи. Сто богатырей садились на весла, по бортам висели острые луки, на скамьях лежали кованые мечи. Скажи мне правду, Вяйнемейнен: куда ты собрался? А не скажешь — пусть буря сядет в твою лодку, пусть ветер правит твоим рулем. — Ну хороню, скажу тебе правду, — говорит ей'Вяйнемейнен. — Еду я в суровую Похъелу, в сумрачную Сариолу, чтобы взять себе в жены красавицу Севера. Не стала больше слушать его Анникки. Подхватила она с деревянных катков белье и побежала скорее домой. А брат ее Илмаринен, вековечный кователь, стоит себе возле жаркого горнила и бьет молотом по наковальне. С головы до пят весь он черный, как сажа, на волосах у него копоть в три пальца, на плечах — целые горы угольной пыли. — Братец-кузнец, — говорит ему Анникки, — бросай свою работу! Скорей выкуй мне новый челночок, выкуй новые кольца, и еще три пары сережек, и еще шесть красивых подпоясков в награду за вести, что я тебе принесла. Говорит ей Илмаринен: — Хорошо, выкую я тебе челночок и кольца, выкую сережки и подпояски. Но если нестоящие вести ты принесла — все переломаю и в огонь брошу. Тут говорит ему сестра Анникки: — Ну так слушай, братец, что я тебе скажу. Ты вот с утра до ночи молотом стучишь. Летом куешь подковы, зимой куешь полозья, весной — дугу с колокольчиком. Все хочешь за своей невестой ехать. А тот, кто похитрее тебя, уже едет за твоей невестой. Выйди-ка на берег да погляди, чья лодка на волнах качается. Старый, мудрый Вяйнемейнен плывет в туманную Похъелу, в сумрачную Сариолу, чтобы свататься к той, которую ты выбрал, для которой ты и Самио выковал! Опечалился кователь Илмаринен. Уронил из правой руки молот, уронил из левой руки клещи и говорит: — Сестрица моя Анникки, я выкую тебе новый челночок и кольца, выкую серьги и подпояски-только истопи мне скорей жаркую баню, собери золы, навари щелоку, чтобы смыл я с тела осеннюю копоть, счистил с себя зимнюю гарь. Истопила ему Анникки баню, воду из родника принесла, ветки для веника в лесу наломала. Льет воду на горячие камни, льет воду на душистый веник, и медовый пар поднимается в бане. Вымылся Илмаринен, вошел в избу — а его и не узнать! Шея, как яйцо, белая. Волосы, как лен, светлые. Глаза, словно снег, чистые. Щеки ярким румянцем горят. Самое лучшее, что было в сундуке, надел Илмаринен. Рубашка на нем тонкого льняного полотна, поверх рубашки голубая куртка, поверх куртки кафтан суконный, да не простой кафтан, а с каймою в четыре цвета. А поверх кафтана новая шуба еще надета — па ней тысяча узоров, сотня украшений. Дала ему Анникки пояс, шитый золотом, — тот, что мать отцу к свадьбе вышивала. Вынесла ему Анникки пестрые рукавицы, — те, что мать вязала. Надела на его золотые кудри шапку, — ту, что отец к своей свадьбе покупал. Вышел Илмаринен на крыльцо убранный, разукрашенный, а там уже стоит его буланый жеребец, запряженный в расписные сани. Под дугой звенят шесть веселых птичек, семь звонких колокольчиков. Сани медвежьей шкурой покрыты, полость брошена из тюленьего меха. Взял Илмаринен в одну руку вожжи, в другую кнут, стегнул коня и говорит: — Ну, беги ты, белолобый,
Мчись ты, конь с льняною гривой!
Пусть вожжам удача будет,
Пусть несутся сани к счастью!
Бежит быстрый конь по песчаному берегу, скачет по высоким холмам. Из-под его копыт песок в глаза брызжет, морская пена и лицо плещет. Один день, и другой, и третий гонит Илмаринен своего коня, и наконец увидел он в волнах лодку Вяинемейнена. Окликнул Илмаринен его с берега: — О старый, мудрый Вяйпемейнен! По одной дороге мы едем, одна у нас на сердце забота. Давай же сговоримся так: кого выберет красавица Похъелы тот и будет ее мужем. — Хорошо ты сказал, — отвечает ему Вяйнемейнен. — И если тебя выберет красавица Похъелы, не затаю я в своей душе ни вражды, ни злобы. Поехали они дальше. Оба едут в одну сторону. Каждый едет своим путем. Шумят волны под быстрой лодкой Вяйнемейнепа. Трясется земля под копытами резвого коня Илмаринена. Мчись ты, конь с льняною гривой!
Пусть вожжам удача будет,
Пусть несутся сани к счастью!
© Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.